«Цивилизованные» страны с рыночной экономикой сталкиваются с одной и той же проблемой. Их население вымирает. Эта книга о том, что на самом деле представляет собой рыночная экономика. Если вам нравится рынок, то понимание его внутренних механизмов поможет вам действовать более эффективно. Если вам не нравится свободный рынок, вы увидите, с чем мы имеем дело в его лице.

В 1997 году я окончательно склонился к выводу, что ничего хорошего в СНГ ждать не приходится. Жить в страхе, заводить семью и детей и обрекать их на постоянное выживание, мне не хотелось. Я побывал в командировках и в отпуске в Германии, Франции, Болгарии, Польше, в Крыму; сравнивал. Когда поезд идёт из Германии через Польшу в Белоруссию, то на глазах уходит техническая цивилизация. Вокзал в Бресте, где к вагонам подбегали женщины в серых пальто и платках, предлагая домашнюю стряпню, напоминал сцены из фильмов про государственную границу во время революции.

К тому времени я уже прошёл первые уроки «плавания с акулами» бизнеса. Постепенно у меня нарастали разногласия с главным акционером на фирме. Я стал замечать, что наши разработки принимают всё более фантастический характер и делаются не столько с расчётом на продажу клиентам, сколько для демонстрации потенциальным инвесторам. Я хорошо помнил проблемы предыдущих лет и сильно опасался, что такая политика рано или поздно опять приведёт к разбитому корыту. Конечно, находясь в СНГ, я не чувствовал, чем был Интернет-бум в США.

По удобному случаю реорганизации назначили нового директора, а меня перевели на развитие нового Интернет-проекта. Я начал с удовольствием изучать новую многоуровневую веб-архитектуру, системы управления знаниями, технологии Оракл и Ява.

Подумав, я подал документы на иммиграцию. В тот момент для специалистов были открыты двери в Канаду. Требовалось приемлемое знание английского или французского, инженерная специальность, опыт работы и отсутствие проблем с милицией. Я не собирался уезжать навсегда, но мне хотелось не только покупать товары по мировым ценам, но и получать зарплату по мировым меркам.

Вскоре пришёл положительный ответ из посольства, я съездил в Москву на медкомиссию, прогулялся по Красной площади и стал планировать отъезд. В 1998 году в России бурно росли акции и ГКО. Я почитывал «Коммерсантъ», смотрел на фото трескавшихся от сознания собственной крутизны «менеджеров инвестиционных портфелей» и думал, сколько это может продлиться. Не надо быть экономистом, чтобы понимать, что выплачивать 100 или 150 процентов годовых при фиксированном курсе не может никакой заемщик, даже если это Российское государство. Я ещё помнил эмоции некоторых знакомых, которые в своё время играли на акциях МММ и Олби. Я прогнозировал революционную ситуацию на осень и взял билеты в Канаду на конец августа.

Когда я упаковывал чемоданы, передачи ТВ были прерваны, экстренные выпуски новостей сообщили об отставке правительства, о панике на бирже и мировом финансовом кризисе. Под грохот канонады я отправлялся в страну, в которой никогда не был. В город среди снежных гор на берегу океана, который выбрал просто по фотографии.